Порядок возврата вещественных доказательств по уголовному делу

Зачастую ко мне обращаются с вопросами о том, как возвратить имущество, вещи, изъятые сотрудниками правоохранительных органов в ходе следствия по уголовному делу.

Порядок хранения, учёта и возврата предметов, изъятых в ходе следственных действий, регламентирован ст. ст. 81, 82. УПК РФ.
Вещественные доказательства должны храниться при уголовном деле у лица, осуществляющего расследование, либо у судьи до вступления приговора в законную силу либо до истечения срока обжалования постановления или определения о прекращении уголовного дела и передаваться вместе с уголовным делом, за исключением случаев, предусмотренных указанными статьями. При передаче уголовного дела от одного органа дознания другому или от одного следователя другому, а равно при направлении уголовного дела прокурору или в суд либо при передаче уголовного дела из одного суда в другой вещественные доказательства передаются вместе с уголовным делом.
Споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства. В случае, когда спор о праве на имущество, являющееся вещественным доказательством, подлежит разрешению в порядке гражданского судопроизводства, вещественное доказательство хранится до вступления в силу решения суда.

Понятие вещественных доказательств

Вещественные доказательства — это собранные в установленном законом порядке предметы, обладающие свойствами, способными устанавливать обстоятельства, имеющие значение для дела. Вещественные доказательства являются одним из важнейших видов доказательств по уголовному делу. Предметы, которые могут быть использованы в качестве вещественных доказательств по уголовному делу, осматриваются, признаются вещественными доказательствами и приобщаются к делу, о чём выносится постановление.

В соответствии с ч. 1 ст. 81 УПК РФ, вещественными доказательствами по уголовному делу признаются:

• любые предметы, которые служили орудием, оборудованием или иными средствами совершения преступления или сохранили на себе следы преступления (например, холодное или огнестрельное оружие, одежда со следами крови, стакан с отпечатками пальцев, замок со следами взлома на двери квартиры, отмычки замков, приспособления для изготовления поддельных денежных знаков и др.);
• любые предметы, на которые были направлены преступные действия (например, похищенный автомобиль, поддельный диплом и др.);
• деньги, ценности и иное имущество, полученное в результате совершения преступления;
• предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.

При вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела должен быть решён вопрос о судьбе вещественных доказательств.
При этом:

• орудия преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, или передаются в соответствующие учреждения или уничтожаются;
• предметы, запрещённые к обращению, подлежат передаче в соответствующие учреждения или уничтожаются;
• изъятые из незаконного оборота товары легкой промышленности подлежат уничтожению;
• предметы, не представляющие никакой ценности и не истребованные стороной, подлежат уничтожению, а в случае ходатайства заинтересованных лиц или учреждений могут быть выданы им;
• деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества возвращаются законному владельцу;
• деньги, ценности и иное имущество, указанные в п. п. «а»-«в» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, подлежат конфискации (например, используемые или предназначенные для финансирования терроризма, экстремистской деятельности, организованной группы, незаконного вооружённого формирования, преступного сообщества);
• документы, являющиеся вещественными доказательствами, остаются при уголовном деле в течение всего срока хранения последнего либо передаются заинтересованным лицам и учреждениям;
• остальные предметы передаются законным владельцам, а при неустановлении последних переходят в собственность государства.

Изъятые в ходе досудебного производства, но не признанные вещественными доказательствами предметы, включая электронные носители информации, и документы подлежат возврату лицам, у которых они были изъяты.
Документы могут содержать сведения, зафиксированные как в письменном, так и в ином виде. К ним могут относиться материалы фото- и киносъёмки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации. После производства следственных действий и в случае невозможности возврата законному владельцу изъятых у него электронных носителей информации, содержащаяся на этих носителях информация копируется и передаётся последнему, о чём составляется протокол.
Лицами, которым могут быть переданы (возвращены) вещественные доказательства, являются законный владелец либо государство. Законным владельцем является тот, в чьём владении, пользовании или распоряжении вышеуказанное имущество находилось правомерно и выбыло вследствие совершённого преступления или в связи с уголовным делом.
Для некоторых вещественных доказательств (например, громоздких предметов, больших партий товаров, скоропортящейся продукции, изъятых из незаконного оборота наркотических средств, алкогольной и спиртосодержащей продукции, денег, ценностей и др.) установлены особый порядок хранения, учёта и возможность их досрочной реализации или уничтожения и утилизации.
Соответственно вещественные доказательства могут быть возвращены их владельцам и до завершения производства по уголовному делу. Это возможно когда собственник вещественного доказательства очевиден, принадлежность вещи бесспорна, свою роль в доказывании она уже сыграла либо тщательный осмотр и фотографирование делают ненужным дальнейшее удержание предмета в распоряжении органа расследования или суда.
При возвращении предметов их владельцам, дознавателем, следователем, а также судьёй к материалам уголовного дела приобщается документ, подтверждающий данный факт, обычно это расписка владельца, которому возвращены изъятые предметы. Владелец возвращённого имущества восстанавливается во всех своих прежних правах собственника, арендатора и т.п.
От возвращения вещественных доказательств следует отличать их передачу владельцу на ответственное хранение, когда ответственное лицо не вправе ни пользоваться, ни распоряжаться принадлежащим ему хранимым имуществом, поскольку он обязан обеспечить сохранность переданного ему на хранение имущества.
Срок возвращения предметов их владельцам законодательством не определён.

Образец ходатайства о возврате вещественных доказательств из материалов уголовного дела в орган расследования

Следователю ОРПОТ Дзержинского района
СУ УМВД России по г. Перми
майору юстиции Петровой А.А.
обвиняемого
Иванова Ивана Ивановича,
**.**.1990 года рождения, уроженца г. Перми,
зарегистрированного и проживающего по адресу:
г. Пермь, ул. Тургенева, д. **, кв. **
ХОДАТАЙСТВО О ВОЗВРАТЕ ВЕЩЕСТВЕННЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ИЗ МАТЕРИАЛОВ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
Я, Иванов И.И., являюсь обвиняемым в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ по уголовному делу № ****, возбужденному 15.10.2017г. ОРПОТ Дзержинского района СУ УМВД России по г. Перми.
16.10.2017г. в ходе проведения обыска в моей квартире по адресу: г. Пермь, ул. Тургенева, д. **, кв.** были изъяты принадлежащие мне:
1. денежные средства в сумме 40.000,00 (Сорок тысяч) рублей;
2. мобильный телефон «Samsung GT-S5230» IMEI **** S/N**** в корпусе чёрного цвета с сим-картой «Теле2» стоимостью 10.000,00 рублей;
3. ноутбук «Samsung Galaxy S9+ (SM-G965)» модель № **** в корпусе чёрного цвета стоимостью 50.000,00 рублей;
4. крестик с цепочкой из металла жёлтого цвета стоимостью 30.000,00 рублей.
В соответствии с ч. 2 ст. 81 УПК РФ, постановлением следователя ОРПОТ Дзержинского района СУ УМВД России по г. Перми № **** от 16.10.2017г. данные предметы признаны вещественными доказательствами и приобщены к материалам уголовного дела.
Учитывая, что все необходимые процессуальные действия с данными предметами проведены, они не являются запрещёнными к обращению, а их возврат законному владельцу не повлечет за собой ущерба для доказывания, руководствуясь ст. ст. 81; 82 УПК РФ,
ПРОШУ:
возвратить указанные предметы:
1. денежные средства в сумме 40.000,00 (Сорок тысяч) рублей;
2. мобильный телефон «Samsung GT-S5230» IMEI **** S/N**** в корпусе чёрного цвета с сим-картой «Теле2» стоимостью 10.000,00 рублей;
3. ноутбук «Samsung Galaxy S9+ (SM-G965)» модель № **** в корпусе чёрного цвета стоимостью 50.000,00 рублей;
4. крестик с цепочкой из металла жёлтого цвета стоимостью 30.000,00 рублей, приобщённые к материалам уголовного дела, мне, их законному владельцу.
Подпись: (И.И. Иванов)
Дата: 20.03.2018г.

Образец ходатайства о возврате вещественных доказательств из материалов уголовного дела в суд

Судье Дзержинского районного суда г. Перми Петровой А.А.
осужденного
Иванова Ивана Ивановича,
**.**.1990 года рождения, уроженца г. Перми,
зарегистрированного и проживающего по адресу:
г. Пермь, ул. Тургенева, д. **, кв. **
ХОДАТАЙСТВО О ВОЗВРАТЕ ВЕЩЕСТВЕННЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ИЗ МАТЕРИАЛОВ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
Приговором Дзержинского районного суда г. Перми от 20.03.2018г. по уголовному делу № **** я, Иванов И.И., был осужден по ч. 1 ст. 228 УК РФ, назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 1 (один) год, на основании ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком в течение 1 (одного) года.
Постановлением следователя ОРПОТ Дзержинского района СУ УМВД России по г. Перми № **** от 16.10.2017г. были признаны вещественными доказательствами и приобщены к материалам уголовного дела № **** в отношении меня, Иванова И.И., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, следующие предметы:
1. денежные средства в сумме 40.000,00 (Сорок тысяч) рублей;
2. мобильный телефон «Samsung GT-S5230» IMEI **** S/N**** в корпусе чёрного цвета с сим-картой «Теле2» стоимостью 10.000,00 рублей;
3. ноутбук «Samsung Galaxy S9+ (SM-G965)» модель № **** в корпусе чёрного цвета стоимостью 50.000,00 рублей;
4. крестик с цепочкой из металла жёлтого цвета стоимостью 30.000,00 рублей.
Руководствуясь ст. ст. 81; 82 УПК РФ, в связи с вынесением приговора по уголовному делу,
ПРОШУ:
возвратить указанные предметы:
1. денежные средства в сумме 40.000,00 (Сорок тысяч) рублей;
2. мобильный телефон «Samsung GT-S5230» IMEI **** S/N**** в корпусе чёрного цвета с сим-картой «Теле2» стоимостью 10.000,00 рублей;
3. ноутбук «Samsung Galaxy S9+ (SM-G965)» модель № **** в корпусе чёрного цвета стоимостью 50.000,00 рублей;
4. крестик с цепочкой из металла жёлтого цвета стоимостью 30.000,00 рублей,
приобщённые к материалам уголовного дела, мне, их законному владельцу.
Подпись: (И.И. Иванов)

Положение
о хранении и реализации предметов, являющихся вещественными доказательствами, хранение которых до окончания уголовного дела или при уголовном деле затруднительно
(утв. постановлением Правительства РФ от 20 августа 2002 г. N 620)
(с изменениями от 22 февраля 2006 г., 10 марта 2009 г.)
1. Настоящее Положение устанавливает порядок хранения и реализации предметов, являющихся вещественными доказательствами, которые в силу громоздкости или иных причин не могут храниться при уголовном деле, в том числе больших партий товаров, скоропортящихся товаров и продукции, а также имущества, подвергающегося быстрому моральному старению, хранение которых затруднено или издержки по обеспечению специальных условий хранения которых соизмеримы с их стоимостью (далее именуются — вещественные доказательства).
2. Хранение вещественных доказательств осуществляется:
а) органом, принявшим решение об их изъятии (далее именуется -уполномоченный орган), в порядке, устанавливаемом нормативными правовыми актами федеральных органов исполнительной власти с учетом требований, предусмотренных настоящим Положением;
б) Федеральным агентством по управлению государственным имуществом (далее именуется — Агентство);
в) юридическим или физическим лицом, которое в состоянии обеспечить необходимые условия для хранения вещественных доказательств, отобранным уполномоченным органом (далее именуется — хранитель).
3. Основанием для хранения вещественных доказательств, осуществляемого Агентством или хранителем, является соглашение (договор), заключаемое Агентством (хранителем) с уполномоченным органом.
4. Уполномоченный орган, Агентство и хранитель обязаны принимать меры, необходимые для обеспечения сохранения свойств и признаков переданных им вещественных доказательств, и имеют право осуществлять в этих целях любые законные действия до вступления в законную силу приговора по уголовному делу либо до истечения срока обжалования постановления или определения о прекращении уголовного дела.
За повреждение или утрату вещественных доказательств уполномоченный орган, Агентство и хранитель несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.
В целях обеспечения сохранности вещественных доказательств, возмещения убытков в случае их утраты (гибели), недостачи или повреждения уполномоченный орган, Агентство или хранитель могут заключать в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, договоры имущественного страхования вещественных доказательств со страховыми организациями, отобранными на конкурсной основе.
5. Вещественные доказательства, передаваемые на хранение или реализацию, подлежат обязательному учету и оценке в порядке, определяемом нормативными правовыми актами федеральных органов исполнительной власти.
Для определения стоимости вещественных доказательств уполномоченным органом в случае необходимости могут привлекаться на договорной основе соответствующие специалисты или специализированные организации.
6. Передача вещественных доказательств на хранение или реализацию оформляется в установленном порядке актом приема-передачи, в котором обязательно указываются их характеристики.
…………….
Пусть уж владелец потерпит немного до окончания следствия, и никуда авто не девает
Конечно, если ему отдали авто на хранение без договора, без оплаты — то это головняки следствия, но малоли, надумают какую-нить повторную экспертизу провести и т.п.

Определение Конституционного Суда РФ от 14.05.2015 N 1127-О
«По жалобе гражданки Немецковой Татьяны Анатольевны на нарушение ее конституционных прав подпунктом «а» пункта 1 части второй статьи 82 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 мая 2015 г. N 1127-О

ПО ЖАЛОБЕ ГРАЖДАНКИ НЕМЕЦКОВОЙ ТАТЬЯНЫ АНАТОЛЬЕВНЫ

НА НАРУШЕНИЕ ЕЕ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПОДПУНКТОМ «А» ПУНКТА

1 ЧАСТИ ВТОРОЙ СТАТЬИ 82 УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи Н.В. Мельникова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» предварительное изучение жалобы гражданки Т.А. Немецковой,

установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданка Т.А. Немецкова оспаривает конституционность подпункта «а» пункта 1 части второй статьи 82 УПК Российской Федерации, предусматривающего, что вещественные доказательства по уголовному делу в виде предметов, которые в силу громоздкости или иных причин не могут храниться при уголовном деле, фотографируются или снимаются на видео- или кинопленку, по возможности опечатываются и по решению дознавателя, следователя передаются на хранение в соответствии с законодательством Российской Федерации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, а к материалам уголовного дела приобщается документ о месте нахождения такого вещественного доказательства; к таким материалам может быть также приобщен образец вещественного доказательства, достаточный для сравнительного исследования.

Как следует из представленных материалов, по уголовному делу, возбужденному 18 января 2013 года по признакам преступления, предусмотренного пунктом «б» части второй статьи 171 УК Российской Федерации (незаконное предпринимательство, сопряженное с извлечением дохода в особо крупном размере, выразившееся в незаконной добыче неустановленными лицами песчано-гравийной смеси), 14 февраля 2013 года в ходе осмотра места происшествия — карьера, расположенного вблизи деревни Есипово Солнечногорского района Московской области, были изъяты автосамосвалы и специальная техника, которые в тот же день постановлением следователя следственной части Главного следственного управления Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по Московской области были признаны вещественными доказательствами, а 16 мая 2013 года — переданы на ответственное хранение ООО «Автостоянка». Среди прочих технических средств были изъяты и переданы на ответственное хранение бульдозер и экскаватор, которые на праве собственности принадлежат Т.А. Немецковой и которые на основании выданной ею доверенности находились в управлении и распоряжении гражданина С.Г. Саркисова, участвующего в уголовном деле в качестве свидетеля.

Постановлением судьи Тверского районного суда города Москвы от 3 июня 2014 года Т.А. Немецковой было отказано в удовлетворении жалобы, поданной в порядке статьи 125 УПК Российской Федерации, на действия и бездействие следователя, выразившиеся в отказе выдать заявительнице копию протокола изъятия бульдозера и экскаватора, а также в отказе передать данную технику на хранение ей как собственнице этой техники. При этом суд, ссылаясь на процессуальную самостоятельность следователя, указал, что в порядке статьи 125 УПК Российской Федерации проверка законности и обоснованности решения следователя об определении места хранения вещественных доказательств недопустима.

Обращения в следственные органы и органы прокуратуры Т.А. Немецковой, С.Г. Саркисова и представляющего их интересы адвоката с требованиями о возвращении вещественных доказательств законному владельцу, признании противоречащими закону и необоснованными постановлений об определении места хранения вещественных доказательств и об отказе в возвращении экскаватора и бульдозера также остались без удовлетворения.

Предварительное расследование по данному уголовному делу, 12 июня 2014 года приостановленное в связи с неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых, 6 апреля 2015 года было возобновлено, и определен срок предварительного расследования — один месяц.

По мнению заявительницы, подпункт «а» пункта 1 части второй статьи 82 УПК Российской Федерации в той мере, в какой он допускает немотивированно длительное без судебного решения удержание имущества, признанного вещественным доказательством по уголовному делу и принадлежащего лицу, не являющемуся в этом деле подозреваемым, обвиняемым, гражданским ответчиком, в том числе в период приостановления предварительного расследования, противоречит статье 35 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации. Заявительница также указывает на неоправданно широкое дискреционное усмотрение следователя при изъятии вещественных доказательств и определении места их хранения, а также на отсутствие эффективного судебного контроля за действиями (бездействием) и решениями следователя, который, по ее утверждению, в нарушение принципа равенства в тот же день возвратил трем другим собственникам изъятую в ходе осмотра места происшествия технику.

2. Согласно Конституции Российской Федерации в Российской Федерации гарантируется свобода экономической деятельности, признаются и защищаются равным образом все формы собственности; право частной собственности, относящееся к основным правам человека, подлежит защите со стороны государства и наряду с другими правами и свободами человека и гражданина определяет смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечивается правосудием (статьи 2, 8, 18 и 34; статья 35, части 1 — 3; статья 46, части 1 и 2; статья 118, часть 2; статья 128, часть 3).

В силу фундаментальных принципов верховенства права и юридического равенства вмешательство государства в отношения собственности, как неоднократно подчеркивал Конституционный Суд Российской Федерации, не должно быть произвольным и нарушать равновесие между требованиями интересов общества и необходимыми условиями защиты основных прав личности, что предполагает разумную соразмерность используемых средств и преследуемой цели, с тем чтобы обеспечивался баланс конституционно защищаемых ценностей и лицо не подвергалось чрезмерному обременению. Возможные же ограничения права собственности в целях защиты публичных интересов могут обусловливаться, в частности, необходимостью обеспечения производства по уголовному делу, для чего лица, производящие дознание и предварительное следствие, наделяются полномочиями по применению соответствующих обеспечительных мер, связанных с изъятием имущества.

2.1. Вопрос об изъятии имущества в качестве вещественных доказательств в рамках уголовного процесса и ограничение тем самым прав собственника на это имущество уже был предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации.

В Постановлении от 16 июля 2008 года N 9-П Конституционный Суд Российской Федерации указал следующее: Конституция Российской Федерации, наделяя федерального законодателя определенной дискрецией при регулировании права собственности и связанных с ним отношений по владению, пользованию и распоряжению имуществом (статья 71, пункты «в», «о»), закрепляет в статье 55 (часть 3), что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства; из данной нормы во взаимосвязи со статьями 8, 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 34 и 35 Конституции Российской Федерации вытекает, что ограничения права собственности, равно как и свободы предпринимательской и иной экономической деятельности, могут вводиться федеральным законом, если только они необходимы для защиты других конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц, отвечают требованиям справедливости, разумности и соразмерности (пропорциональности), носят общий и абстрактный характер, не имеют обратной силы и не затрагивают само существо данного конституционного права.

Рассматривая в названном Постановлении вопрос о допустимости изъятия имущества у собственника или законного владельца по решению государственного органа или должностного лица, осуществляющих предупреждение, пресечение или раскрытие правонарушения, Конституционный Суд Российской Федерации с учетом принципа верховенства права, предполагающего защиту от произвольных действий государственных органов и должностных лиц, а также принципов неприкосновенности собственности и соблюдения баланса частных и публичных интересов сформулировал правовую позицию, согласно которой изъятие в рамках уголовного дела имущества (в том числе в виде наложения на него ареста или признания его вещественным доказательством с таким определением режима хранения, который ограничивает право владения и пользования имуществом), находящегося у лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или несущими по закону материальную ответственность за действия подозреваемого, обвиняемого, и использование которого в совершении преступления только предполагается, может иметь лишь временный характер. Временное изъятие имущества, представляющее собой процессуальную меру обеспечительного характера и не порождающее переход права собственности на имущество, не может расцениваться как нарушение конституционных прав и свобод, в том числе как нарушение права собственности, — притом что лицам, в отношении которых применяются подобного рода меры, сопряженные с ограничением правомочий владения, пользования и распоряжения имуществом, обеспечивается закрепленное статьей 46 (часть 2) Конституции Российской Федерации право обжаловать соответствующие решения и действия посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости и равенства.

При этом оценка судом законности и обоснованности изъятия у собственника или законного владельца того или иного имущества в связи с приобщением его к уголовному делу в качестве вещественного доказательства не может, по смыслу статей 81 и 82 УПК Российской Федерации, ограничиваться установлением формального соответствия закону полномочий применяющих данную меру должностных лиц органов предварительного расследования, — суд должен прийти к выводу, что иным способом обеспечить решение стоящих перед уголовным судопроизводством задач невозможно. В таких случаях должны приниматься во внимание как тяжесть преступления, в связи с расследованием которого решается вопрос об изъятии имущества, так и особенности самого имущества, в том числе его стоимость, значимость для собственника или законного владельца и общества, возможные негативные последствия изъятия имущества. В зависимости от указанных обстоятельств дознаватель, следователь и затем суд, решая вопрос о признании имущества вещественным доказательством, должны определять, подлежит ли это имущество изъятию либо в соответствии с подпунктами «а» и «б» пункта 1 части 2 статьи 82 УПК Российской Федерации оно может быть сфотографировано, снято на видео- или кинопленку и возвращено законному владельцу на хранение до принятия решения по уголовному делу.

В уголовном деле с участием Т.А. Немецковой, как следует из приложенных к ее жалобе материалов, суд, рассматривавший в предусмотренном статьей 125 УПК Российской Федерации порядке ее жалобу на постановление следователя об отказе в удовлетворении ходатайства о возвращении технических средств, ограничился лишь формальным установлением факта соответствия закону полномочий следователя по определению места хранения изъятых вещественных доказательств.

Между тем в силу правовых позиций, изложенных Конституционным Судом Российской Федерации в указанном Постановлении, не могут подлежать защите в меньшей степени права собственников, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми и не подлежащих привлечению в качестве гражданского ответчика, на предметы, которые служили орудиями или иными средствами совершения преступления или сохранили в себе следы преступления (пункт 1 части первой статьи 81 УПК Российской Федерации) и которые в силу громоздкости и иных причин хранятся в качестве вещественных доказательств в указанном дознавателем, следователем месте, поскольку при отсутствии оснований для наложения на них ареста режим такого хранения является лишь мерой обеспечения доказывания по уголовному делу.

2.2. Оспаривая конституционность подпункта «а» пункта 1 части второй статьи 82 УПК Российской Федерации, Т.А. Немецкова ставит вопрос о допустимости сохранения указанной обеспечительной меры в случаях, когда лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено, в связи с чем расследование по уголовному делу приостанавливается. Она утверждает, что в подобных случаях срок изъятия имущества у собственника ничем не ограничивается, притом что он не является по такому уголовному делу ни подозреваемым, ни обвиняемым.

Конституционный Суд Российской Федерации в постановлениях от 31 января 2011 года N 1-П и от 21 октября 2014 года N 25-П применительно к аресту, налагаемому на имущество лиц, не являющихся по уголовному делу ни подозреваемыми, ни обвиняемыми, указал, что сохранение ареста имущества в случаях приостановления предварительного следствия на неопределенный срок — при отсутствии эффективного механизма защиты правомочий собственника по владению, пользованию и распоряжению этим имуществом — не согласуется с принципом презумпции невиновности, закрепленным в статье 49 (часть 1) Конституции Российской Федерации, в силу которого до вступления в законную силу обвинительного приговора на обвиняемого, а тем более на третьих лиц не могут быть наложены ограничения, сопоставимые по степени тяжести с уголовно-правовыми мерами принуждения; налагаемый на неопределенно длительный срок запрет пользоваться и распоряжаться имуществом, преступное происхождение либо предназначение или использование которого в качестве орудия преступления либо для финансирования преступной деятельности лишь предполагается, сопоставим по своему содержанию с конфискацией имущества, применяемой по приговору суда.

В Постановлении от 31 января 2011 года N 1-П Конституционный Суд Российской Федерации признал положения части девятой статьи 115 УПК Российской Федерации во взаимосвязи с частью третьей той же статьи и пунктом 2 части первой статьи 208 данного Кодекса не соответствующими Конституции Российской Федерации, как не предусматривающие эффективных средств защиты права собственности других лиц, на имущество которых наложен арест, в случае приостановления предварительного расследования по уголовному делу. Кроме того, Конституционный Суд Российской Федерации указал, что если причастность таких лиц к преступлению не установлена, то в случае приостановления предварительного расследования по уголовному делу требуется рассмотрение уполномоченным органом вопроса об отмене наложения ареста на находящееся у него имущество или изменении содержания данной меры процессуального принуждения, с тем чтобы исключить или минимизировать его убытки, связанные с ограничениями права собственности.

Соответственно, режим хранения вещественных доказательств как мера обеспечения доказывания по уголовному делу тем более не должен ограничивать право владения и пользования имуществом лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми, гражданскими ответчиками по уголовному делу, на предметы, которые признаны вещественными доказательствами как служившие орудиями, оборудованием или иными средствами совершения преступления (пункт 1 части первой статьи 81 УПК Российской Федерации), но когда отсутствуют основания для наложения на них ареста.

Принимая во внимание, что в соответствии с частями первой — третьей статьи 115 этого Кодекса на предметы, принадлежащие лицам, не являющимся в уголовном деле подозреваемыми, обвиняемыми, гражданскими ответчиками, и признаваемые вещественными доказательствами, может быть наложен арест, приведенные правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации следует учитывать при решении вопроса об основаниях, месте и длительности хранения этих вещественных доказательств, в том числе в период приостановления предварительного расследования; в противном случае при изъятии имущества у таких лиц временная мера, применение которой осуществляется в рамках установленных законом сроков, практически может превратиться для них в неопределенное по срокам ограничение права собственности, не отвечающее требованиям справедливости, разумности и соразмерности (пропорциональности).

2.3. Таким образом, оспариваемое законоположение — в системе действующего правового регулирования и с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации — не предполагает неопределенного по срокам и произвольного (вплоть до истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности) ограничения права собственности лиц, не являющихся по уголовному делу ни подозреваемыми, ни обвиняемыми, ни гражданскими ответчиками, а потому не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявительницы, перечисленные в жалобе, в указанном ею аспекте.

Проверка же законности и обоснованности судебных решений, вынесенных по делу заявительницы, в том числе исследование фактических обстоятельств, не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации (статья 125 Конституции Российской Федерации и статья 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»).

Исходя из изложенного и руководствуясь статьей 6, пунктом 2 статьи 43, частью четвертой статьи 71 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Признать жалобу гражданки Немецковой Татьяны Анатольевны не подлежащей дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для разрешения поставленного заявительницей вопроса не требуется вынесение предусмотренного статьей 71 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» итогового решения в виде постановления.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

3. Настоящее Определение подлежит опубликованию на «Официальном интернет-портале правовой информации» (www.pravo.gov.ru) и в «Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации».

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации

В.Д.ЗОРЬКИН

30 мая 2016

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ
от 19 июля 2006 г. N 87-О06-18

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрела в судебном заседании от 19 июля 2006 года кассационную жалобу осужденной М. на приговор Костромского областного суда от 26 апреля 2006 года, которым

М., 1979 года рождения, не судима,

осуждена по ст. 303 ч. 2 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года и лишением права занимать должности следователя, дознавателя и оперуполномоченного в государственных правоохранительных органах — прокуратуре, органах внутренних дел, федеральной службы безопасности, органах федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков сроком на 2 года.

Заслушав доклад судьи «…», объяснения осужденной М., поддержавшей доводы жалобы, мнение прокурора С., полагавшей приговор оставить без изменения, судебная коллегия, установила:

М. осуждена за фальсификацию доказательств по уголовному делу.

В судебном заседании М. виновной себя не признала.

В кассационной жалобе М., считая приговор необоснованным и незаконным, ставит вопрос об отмене его и прекращении в отношении нее уголовного дела на основании ст. 24 ч. 2 п. 1 УПК РФ.

В обосновании доводов осужденная указывает, что инкриминируемые ей в вину факты не доказаны собранными доказательствами.

Права К. ею не нарушены: проводились оперативно-розыскные мероприятия, направленные на розыск похищенного имущества и установление лиц, совершивших преступление.

Осужденная утверждает о необоснованном признании судом допустимыми доказательствами копии протокола допроса потерпевшей от 27 ноября 2004 года и копии постановления о признании К. потерпевшей от 27 ноября 2004 года, поскольку эти копии не заверены и из материалов дела не видно, каким образом эти копии появились в данном деле и кем они были изготовлены, и каков источник их происхождения и являются ли они именно теми копиями, которые были изготовлены следователем при выделении материалов из уголовного дела.

Также, по мнению осужденной, являются недопустимыми доказательствами постановление о признании К. потерпевшей и протокол ее допроса в качестве потерпевшей, находящиеся в уголовном деле N 25680, так как эти доказательства, вопреки требованиям ст. 86 УПК РФ, получены следователем не в ходе следственных или иных процессуальных действий и не в рамках данного уголовного дела. Выемкой указанные документы с участием понятых не оформлены.

Ссылаясь на заключение почерковедческой экспертизы от 22 августа 2005 года, М. указывает о необоснованном признании его допустимым доказательством, поскольку в нем в качестве основания указано о назначении технико-криминалистической экспертизы документов, а фактически проведена судебно-почерковедческая экспертиза. В заключении не указано, кем эксперт предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УПК РФ.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Имеется в виду ст. 307 УК РФ

В заключении эксперта не указано место проведения экспертизы. Из заключения эксперта следует, что экспертиза проводилась с 16 по 24 августа 2005 года, в то время как заключение датировано 22 августа 2005 года, то есть до окончания проводимого экспертом исследования.

В заключении эксперта не указаны методики, которые были применены экспертом при исследовании. И, кроме того, экспертиза проводилась не по оригиналам, а по копиям.

Относительно заключения технико-криминалистической экспертизы осужденная указывает на отсутствие в заключении времени и места производства экспертизы от 19 августа отсутствие в исследовательской части указаний на методики, применявшиеся при производстве экспертизы, отсутствие в заключении указания о том, кем именно эксперт предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.

В жалобе также обращено внимание, что экспертизы были поручены не государственным судебным экспертам а «независимому» эксперту З., которая не представила документов, подтверждающих ее статус эксперта, ее квалификацию, сертификат компетентности, а поэтому, по мнению М., заключения экспертиз нельзя признать допустимыми доказательствами, так как они даны лицом, не имеющим права на производство судебных эксперт из по уголовным делам.

Как считает осужденная, эксперт 3. была заинтересованным лицом в даче заключения, поскольку прокуратурой была произведена оплата ей за производство экспертизы.

Осужденная также обращает внимание на то, что в протокол допроса К. внесены не ложные сведения, а только те сведения, которые давала К., они не искажены и не видоизменены, лишь по ее утверждению, подпись выполнена не ею.

Отрицая факт выполнения подписи от имени потерпевшей ею, М., что подтверждено заключением эксперта, осужденная считает, что в ее действиях отсутствует состав преступления.

Проверив материалы дела, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене, а дело прекращению по следующим основаниям.

По смыслу ст. 303 УК РФ под фальсификацией доказательств понимается искусственное создание или уничтожение доказательств в пользу обвиняемого или потерпевшего. Такими обстоятельствами могут быть уничтожение или сокрытие улик, предъявление ложных вещественных доказательств.

Из материалов данного уголовного дела следует, что ни одно из указанных обстоятельств по настоящему делу не установлено.

В соответствии со ст. 73 УК РФ среди перечисленных обстоятельств, подлежащих доказыванию, указано на необходимость доказывания мотива преступления.

Органы следствия, предъявляя М. обвинение по ст. 303 ч. 2 УК РФ, исходили из того, что она умышленно из личной заинтересованности, выразившейся в стремлении избежать дисциплинарной ответственности и иных неблагоприятных последствий в служебной деятельности за неполноту следствия, нарушение процессуальных сроков предварительного следствия и в целях уменьшения объема своей работы, связанной с вызовом потерпевшего и проведение с его участием необходимых следственных действий, сознавая, что протокол допроса потерпевшего является доказательством по уголовному делу, не допрашивая потерпевшую К., сфальсифицировала протокол ее допроса в качестве потерпевшей от 27 ноября 2004 года, переписав в бланк установленного образца сведения, указанные К. в ее объяснении и расписалась от имени К. в соответствующих графах протокола.

Суд же, признавая М. виновной по ст. 303 ч. 2 УК РФ и не приводя в приговоре каких-либо обоснований несогласия с мотивом преступления, предъявленном М. органами следствия, в нарушение требований ст. 307 УПК РФ, описывая преступное деяние, совершенное М., не указал в приговоре о мотиве совершенного осужденной преступления.

Кроме того, описывая преступное деяние, совершенное М., в нарушение требований ст. 307 УПК РФ, суд в приговоре не указал и о цели, которую преследовала осужденная, составив протокол допроса потерпевшей, не допрашивая К., в который она точно перенесла с объяснения потерпевшей обстоятельства.

Из приговора также следует, что суд признал, что подпись от имени потерпевшей в протоколе допроса выполнена не М. (как было предъявлено ей обвинение вопреки выводам эксперта судебно-почерковедческой экспертизы), а «другим лицом».

При этом суд в приговоре не указал, при каких обстоятельствах и с какой целью «другое лицо» исполнило подпись от имени потерпевшей в протоколе допроса и какова в этом была роль М.

Установив, что М. не исполняла подпись в протоколе допроса за потерпевшую, суд не указал в приговоре, в чем заключалась фальсификация ею доказательства.

Субъективная сторона фальсификации доказательств предусматривает прямой умысел.

Из обстоятельств, установленных судом, как они изложены в приговоре, следует, что суд вообще не установил умысел М. на совершение преступления.

Таким образом, неустановление судом: мотива и цели совершения М. преступления, а также умысла на совершение ею фальсификации доказательств; неустановление обстоятельств, при которых в протоколе допроса потерпевшей К. подпись была выполнена от имени потерпевшей «другим лицом» и роли М. при этих обстоятельствах, свидетельствуют о неполном исследовании материалов дела, которое влияет на обоснованность принятого судом решение и которое не может быть признано законным и обоснованным.

Руководствуясь ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Костромского областного суда от 26 апреля 2006 года в отношении М. отменить и дело производством прекратить, на основании ст. 24 ч. 1 п. 2 УПК РФ за отсутствием в ее деянии состава преступления.

Для просмотра актуального текста документа и получения полной информации о вступлении в силу, изменениях и порядке применения документа, воспользуйтесь поиском в Интернет-версии системы ГАРАНТ:

ВЕЩЕСТВЕННЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА В уголовном процессе

Одним из видом доказательств в уголовном процессе являются вещественные доказательства. По большинству уголовных дел главным аргументом обвинения являются именно вещественные доказательства, а так же производные от них доказательства, например, заключения эксперта.

Именно по этому признание судом вещественных доказательств недопустимыми доказательствами является первостепенной задачей защиты по уголовному делу.

Вещественные доказательства, это предметы материального мира. Однако, это не любые предметы, а только те, которые имеют отношение к уголовному делу в силу их связи с событием преступления. К ним закон относит, прежде всего: орудия преступления, объекты преступления, предметы, сохранившие на себе следы преступления, предметы, содержащие сведения, опровергающие доводы обвинение, устанавливающие или опровергающие наличие обстоятельств имеющих значение для дела.

Для того, чтобы вещественные доказательства имели доказательственное значение и явились допустимыми доказательствами необходимо, чтобы в процессе их собирания и проверки были соблюдены требования процессуального закона. Среди этих требований можно выделить следующие основные, несоблюдение которых влечет недопустимость использования вещественных доказательств в уголовном процессе.

1. При проведении следственных действий, в ходе которых обнаруживаются и изымаются вещественные доказательства, должны присутствовать понятые, обязанность которых в соответствии со ст.60 УПК РФ, удостоверить факт проведения этого следственного действия, его ход, и результаты. Отсюда, при обнаружении вещественных доказательств задача понятых удостоверить факт их обнаружения, засвидетельствовать факт их изъятия и надлежащей упаковки. Отсутствие понятых, всегда приводит к признанию вещественных доказательств недопустимыми доказательствами, поскольку создается неустранимое сомнение относительно факта и обстоятельств их обнаружения и изъятия, информации содержащейся в них.

2. Закон закрепляет право подследственного и иных лиц, интересы которых затрагиваются в связи с проведением следственного действия, принимать участие в нем. Особенно если эти лица могут указать на местонахождение отыскиваемых предметов, нарушаются их конституционные права.

3. В целях недопущения утраты или для сохранения вещественных доказательств закон допускает возможность собирания вещественных доказательств и их осмотр до возбуждения уголовного дела или в ночное время. Однако, такое допускается лишь в случаях если есть возможность полной утраты вещественных доказательств или изменения их признаков.

4. Закон предусматривает возможность использования технических средств при собирании и изъятии вещественных доказательств.

5. Закон закрепляет порядок хранения вещественных доказательств, исключающий возможность их подмены, утраты или изменение важных для доказывания признаков.

6. Закон закрепляет обязательные правила процесса собирания, осмотра и проверки вещественных доказательств.

Изъятие вещественных доказательств оформляется протоколом следственного действия, в процессе которого оно производится.

В случаях, когда процесс обнаружения и изъятия вещественных доказательств затрагивает основные права и свободы граждан, вещественные доказательства изымаются по соответствующему постановлению или даже с разрешения суда.

Обстоятельства обнаружения вещественных доказательств должны указываться в протоколе следственного действия до мельчайших деталей. Это имеет существенное значение для последующей оценки вещественных доказательств.

В случаях, когда вещественные доказательства обнаруживаются не при проведении следственного действия, а получены в ходе оперативно-розыскных мероприятий, представлены участниками процесса и иными лицами, выяснение условий их обнаружения имеет особое значение для последующей их проверки и оценки.

Изъятие вещественного доказательства должно производиться только в ходе следственных действий, которое предусмотрено законом. Оформление изъятия вещественного доказательств в ходе следственного действия, которое не предусмотренного законом, влечет признание его не допустимым доказательством.

Все изымаемые в ходе следственного действия вещественные доказательства должны предъявляться понятым и другим участникам следственного действия. В зависимости от характера вещественных доказательств они упаковываются и опечатываются. Печати скрепляются подписями понятых и других участник следственного действия, о чем в протоколе делается отметка. Несоблюдение требований о надлежащей упаковке вещественных доказательств, может привести к исключению вещественных доказательств из числа допустимых.

Судебная практика знает следующие процессуальные нарушения, влекшие исключение вещественных доказательств из числа допустимых:

1. В протоколе следственного действия не был отражен факт и место обнаружения предметов, признанных вещественными доказательствами.
2. В протоколе следственного действия не описаны индивидуальные признаки предметов, его специфические признаки позволяющие их идентифицировать.
3. Следователем не вынесено постановление о признании изъятого предмета вещественным доказательством и приобщении его к материалам уголовного дела.
4. В ходе расследования и изъятия предметов не проводился их осмотр.
5. Ненадлежащее хранение вещественных доказательств, которое могло повлечь утрату доказательственной информации заложенной в предмете.
6. Утрата вещественных доказательств.
7. Участие в ходе следственного действия лица заинтересованного в исходе дела и подлежащего отводу.
8. Отсутствие при проведении следственного действия специалиста в случаях когда его участием по закону обязательно.
9. Проведение следственного действия или оперативно-розыскного действия без разрешения суда, когда по закону оно обязательно.
10. Несоблюдение требований по упаковки вещественных доказательств.

Об ошибках следствия при проведении обыска читайте , а судебной практике признания доказательств недопустимыми вы можете прочитать

В соответствии со ст.217 УПК РФ по окончании предварительного следствия (дознания) обвиняемому (подозреваемому) должны быть представлены все материалы уголовного дела включая вещественные доказательства. Если подследственный не желает знакомиться с вещественными доказательствами об атом указывается в протоколе об ознакомлении с материалами уголовного дела.